Корреспондент газеты «Кумертауское время» попал в наркологический диспансер

Чёрный юмор – в сторону!

В путь-дорожку из редакции на новое место работы меня провожали дорогие коллеги: «Ты смотри, внимательней там. Я лет десять назад тоже «профессию меняла», так потом три дня ходила в полуобморочном состоянии», – напутствовала главный редактор нашей газеты Лилия Абзалилова. Я советам внял и, едва переступив порог лечебного учреждения, весь внутренне подобрался. Не знал, чего ожидать на этой «тёмной территории», о которой мы слышали лишь из злых анекдотов да ещё из печальных и тяжёлых фильмов про плохих алкоголиков и наркоманов. Но всё оказалось не так страшно.

Главврач диспансера Эльвира Зиатдинова любезно сопровождала меня на всём пути, подсказывала и объясняла.

По меткому выражению известного русского актёра и режиссёра Константина Станиславского: «Театр начинается с вешалки», а в нашем случае оздоровительный путь пациента начинается с палаты интенсивной терапии. Соответственно, и я начал нелёгкий путь интерна именно оттуда. Публика там, конечно, ещё та. Страдальцы! Одни спят, другие что-то бормочут в забытье, кто-то стеклянными глазами смотрит в стену. Бывают и буйные неадекваты. Таких в целях их же безопасности и безопасности медперсонала привязывают за руки к кровати. Я видел одну такую женщину. Молодая, но алкоголь её помотал капитально. Лицо всё избитое, отёкшее, покрытое грязными корками спёкшейся крови. Помятая, преждевременно состарившаяся, измождённая. Вместо глаз – опухшие щели. Руки надёжно зафиксированы, по всему видать, мягкими не травмирующими бинтами, потому что пациентка сложная, у неё период острого алкогольного психоза.

– На улице нашли, лежала на остановке. Головой, видать, по асфальту волочилась. А ведь не умалишённая.… И ребёнок есть, – сетует дежурная медсестра.

– Почему в большинстве случаев с людьми, которые употребляют алкоголь или психоактивные вещества, не эффективно проводить семейные воспитательные беседы? – веско добавляет Эльвира Абузаровна. – Все очень просто: зависимость изменяет сознание человека, искажает восприятие его реальности, и больной уже не очень хорошо отличает черное от белого. Ему сложно объяснить, что алкоголь и наркотики – это дорога в могилу. Болезнь решает его судьбу за него, зависимость становится хозяином, управляя человеком, как куклой. Помочь людям, которые стали на пагубный путь, могут только у нас. Таким пациентам предлагается целый комплекс мероприятий, и в итоге они способны выйти в социум уже полноценными людьми.

Не алкаш, но здесь я постоянно

Тем, кто находится в интенсивной палате, до полноценного выздоровления ещё далеко. Но после долгих дней лечения (кто-то приходит в себя раньше, иные позже, тут всё индивидуально) оклемавшегося гражданина переводят в общую палату. Там уж люди ведут себе вполне адекватно. Общаются, играют в шашки, читают, разгадывают кроссворды. Тихие, смиренные мужчины и женщины, даже и не верится, что жизнь в один момент повернула не туда. Когда я вошёл в мужскую палату, у пациентов как раз был обед. Мужчина лет сорока аккуратно нарезал сало, клал его на белый хлеб с маслом, другие тоже подтянулись к импровизированному столу. Как говорится, «соображали «на троих». Правда, теперь уже сладкий чаёк, вместо привычной «Столичной».

– У меня своя станция техобслуживания. Небольшая, но доход приносит. Правда, и вкалывать приходится, поэтому бухать особо мне и некогда, – откровенничает Кирилл. Тот самый, что готовил бутерброды.

– Алкоголик, говорите? Нет, конечно. Вы посмотрите на меня, я что, похож на алкаша?!

– Часто здесь бываете? – спрашиваю я.

– Ну, в год два-три раза заезжаю сюда, подлечиться. Я же когда пью, остановиться не могу. Запои, правда, не по месяцу, а всего-то дня четыре. Я же не пропойца какой-то, месяцами пить. Но всё равно остановиться не могу, а выходить самому из запоя тяжело, поэтому сюда ложусь. А в общем-то проблем у меня нет, дела идут нормально, деньги есть, семья есть, всё хорошо. Ну, водочки попил.… Да ладно, было и было!

В отличие от своего товарища по несчастью, 30-летний Павел свою проблему осознаёт, однако поделать с этим ничего не может. Парень он молодой и ещё не наглухо пропитый, но тоже пьёт не один год, бывают и запои, и психозы. Лежит в «наркологичке» регулярно и выход видит только один: бросить «синьку» вообще, чтоб ни капли больше, даже по праздникам. Потому что где одна капля, там и запой, и белая горячка. Между прочим, Павел – герой. Несколько лет назад он вместе с братом спас человека, который провалился под лёд на реке, о подвиге парней даже писали в районной газете. Павел говорит, что они могли бы и сами пойти ко дну, потому что лёд был хрупким, а утопающий паниковал и его сложно было вытащить, но всё обошлось. Однако беда пришла с другой стороны, уже позже.

– Я пить начал после того, как брата родного похоронил. Он с собой покончил, а я потом не знал, как от этой тоски избавиться, что брата нет. Да и поддержки рядом не было, а без поддержки, без сочувствия тяжело одному этот груз нести на себе, – Павел говорит с охотой, но в то же время и с горечью. Видно, что ему трудно и что парень действительно осознаёт, а где-то даже и раскаивается.

– Алкоголь спасал меня первое время. Но только сначала было легко. Потом, когда запои начались, стало ещё хуже. Намного хуже, чем было. Тут хоть поддержку психолога получить можно, а я про это даже и не знал. Если бы поддержка была вовремя, то и пить бы не начал.

Дедушка лет под семьдесят согласно кивал головой, а потом изрёк:

– Пить вредно, да.… Но, а как не пить?! Тоже вопрос. Я вот тоже не алкаш и не пьяница, всю жизнь пчеловодством занимался. Но как выпью, так беда. Болею сильно, а пивом похмеляться – гиблое дело. На полчаса отпустит и опять кошмар. Остановиться не могу, только больничка и спасает. Алкоголь – штука коварная. Когда нам плохо, в семье горе, жена достала, то мы пьём. А когда весело и в жизни всё получается, то что мы делаем? Правильно! Опять пьём. Да и доступен алкоголь, вот в чём беда. Магазинов на каждом шагу, пива, водки и вина на любой вкус и кошелёк. Такие вот пироги.

Так, за беседой по душам и обед пролетел. Кстати говоря, кормят тут если не на убой, то уж во всяком случае хорошо. На завтрак – сытная, питательная каша, белый хлеб со сливочным маслом, чай. Обед – наваристые суп или борщ, пюре картофельное с мясом либо же печенью, на ужин – запеканка творожная или что-то подобное, лёгкое, но в то же время калорийное. Как-никак, но наркоманы и алкоголики – это пациенты, больные, а наше правительство уделяет вопросу здравоохранения колоссальное внимание. В 2023 году на реализацию нацпроекта «Здравоохранение» в Башкортостане направлено более семи миллардов рублей.

– Диспансер принимает самых разных пациентов, и с каждым работают несколько специалистов, готовых рассмотреть его проблему со всех сторон. Помимо медикаментозной, мы оказываем и психологическую помощь, она не менее важна, – объясняет Эльвира Абузаровна. – Также здесь находится дневной стационар: больные на его базе получают лечение как анонимно, так и в плановом порядке. У нас есть больные, которые регулярно наблюдаются. Это те граждане, кто состоит на диспансерном учете, кто проходит лечение по решению суда или органов опеки. Лечение может проходить в дневном стационаре или в наркологическом отделении. Одна из наших главных задач – работать на опережение, главным образом, с теми, кто еще не пробовал алкоголь и наркотики, чтобы этого желания у них в дальнейшем и не возникло. Само собой, мы стараемся вернуть к трезвости и чистоте и тех, у кого уже сформировалась зависимость. Другое дело, что алкоголики далеко не все признают себя зависимыми.

– Это как? – интересуюсь я, сидя в кабинете у главврача и с наслаждением вдыхая нормальный воздух. В палатах, прямо скажем, дышать нечем. Удушающая смесь запахов перегара, немытых тел и медикаментов прочно впиталась в верхнюю одежду и ещё долго давала о себе знать.

– Смотрите. Часть наших пациентов говорят нам прямо: я никогда не считал свою привычку выпить зависимостью. Это состояние называется неосознанная зависимость. У наших пациентов, в первую очередь, снижается критика по отношению к себе и к своим поступкам. Осознание проблемы приходит не сразу, а когда уже в жизни происходят серьёзные потери. Это будет, скорее всего, тогда, когда выходные и длительные праздники будут проходить в пьяном угаре, когда похмелье станет уже невыносимым, будут проблемы со здоровьем, а потом супруг (или супруга) поставит условие: или потеряешь семью, или будешь лечиться. Главное, чтобы не было уже поздно и человек не потерял здоровье, работу, семью. Поскольку алкоголизм и наркомания – это заболевания хронические, прогрессирующие и смертельные, они затрагивают и разрушают все сферы жизни человека – социальную жизнь, тело, психику и душу.

Хочется пожить по-людски

Действительно, больными в основном признают себя те, кто уже хлебнул горя сполна. Во время моего дежурства я встретил как раз двух таких женщин, которые «допились». Одной, относительно неплохо выглядящей, около сорока лет, а пьёт лет десять. Другой, иссохшей старушке, как оказалось, всего-то около шестидесяти, но и стаж алкоголизации больше. Пьёт, по её словам, «полжизни». Проблемы у женщин схожие: неурядицы в семье, бросил муж, начали по чуть-чуть, потом затянуло. Проблему свою женщины понимают и осознают. Хотят лечиться.

– Как выйду, буду ходить к психологу, – с жаром говорит та, что помладше. – Тут при диспансере работает Татьяна Игоревна, говорят, отличный психолог, многим помогла. Вот, попробую. А ещё капли противоалкогольные пить буду, в аптеке их продают без рецепта. Хочу лечиться, у меня дочка растёт, ну какой я пример ей подаю?!

– А я тихая алкоголичка, – говорит пожилая пациентка, безвольно сидя на кровати. – Пила-пила, и вот допилась. Живу вдвоём с мамой, она старенькая совсем, помогать нужно, а работы нет, перспектив никаких.… Устала я. А так хочется пожить по-человечески, по-людски…

– Ещё одной проблемой нашего населения можно назвать формы скрытого употребления и алкогольной зависимости, когда человек употребляет спиртное в одиночестве, не считает нужным обратиться к специалистам. Ему кажется, что таким образом он уже «решает» свои проблемы. На самом деле, реальность улучшается только в воспалённом сознании, а в реальности человек остаётся с теми же проблемами, к которым скоро добавляются новые, – говорит Эльвира Абузаровна. – Заставить лечиться мы никого не можем. Это незаконно. Мы лишь можем показать нашим пациентам, что трезвость напрямую влияет на качество жизни, что она максимально важна. Задача, главным образом, психолога – это замотивировать пациента, а психокоррекционная работа направлена на поддержание трезвости.

Зависимым важно помочь, и одними медикаментами тут не справиться. Помочь им научиться справляться с жизненными трудностями, и для этого человеку необходимы консультации психолога. Так он научится переживать эмоциональную нагрузку самостоятельно.

Решайте сами, но помните о последствиях

Печальные и даже шокирующие истории из жизни наркоманов и алкоголиков есть у каждого врача диспансера, но делиться можно далеко не всеми. Частично некоторые из них я услышал лично, во время обхода больных. Да, жизненный багаж у пациентов ещё тот, да, их лечат, хорошо кормят и о них заботятся. Однако важно не только лечение зависимых. Важно и само местопребывание тех, кто болен. Так сказать, бытовые условия. С условиями, увы, плохо. Диспансер старый и ветхий, когда-то он был детским садиком, но с той поры уже прошло больше полувека. Лечебный диспансер должен быть диспансером, а не полумёртвым советским садиком, разве нет? Алкоголизм и наркомания ведь – это главные беды нашего общества, а здравоохранение – приоритетная для России задача, об этом и Радий Фаритович Хабиров, и Владимир Владимирович Путин постоянно говорят. Разве Кумертау как территория опережающего развития не достоин мощного центра по борьбе с наркоманией и алкоголизмом? Ну, или хотя бы хорошего здания, обшитого сайдингом. Хотя стоит сказать, что внутри диспансера даже хорошо. Там чисто, аккуратно, побелено, отремонтировано. Белые наволочки и простыни, вежливый персонал. Приветливый симпатичный психолог Татьяна Игоревна Игнатьева. Строгая, но справедливая и отзывчивая Эльвира Абузаровна Зиатдинова. Для людей с улицы там, по большому счёту, рай.

Так и прошёл мой день интерна – в больничных заботах, в общении и раздумьях. Профессию сменил, выводы сделал не то чтобы великие, но достаточные для того, чтобы понять: алкоголизм и наркомания – зло из зла. Разбитые головы, высохшие конечности, разбитые жизни.… Этого разве мало? Примеры – они все были на лицах и телах наших страждущих земляков. И ещё понял, что многие наши граждане это не осознают, особенно это касается взрослых мужчин. Для многих алкоголик – это абстрактный грязный человек. Он где-то в самом низу общества, и каждый думает, что это к нему не относится. Но врачи бьют тревогу: чуть больше праздников и чуть выше доза алкоголя – и человек уже становится на путь к саморазрушению. Переход в алкоголики незаметен и очень скор: вот ты честный работяга и отец семейства, а вот ты уже лежишь в мокрых штанах на больничной койке.

Пить может каждый, но стоит помнить: у всего есть своя цена. Не верите? Поработайте в «наркологичке» хотя бы день.

Все имена в материале изменены.