Стихи про войну

Рима Арсланова

Медали отца

Нет, я не забуду родного лица.
В руках боевые награды отца.
Ленты потёрты, они постарели.
Мёрзли в воде и в огне подгорели.
И вместе с отцом они тлели в дыму,
А он в восемнадцать ушёл на войну.
И так же, как верные долгу сыны,
Взвалил он на плечи беду всей страны.
Со снайперской и пулемётом «максим»
Они будут в боях неразлучные с ним.
Есть храброе сердце, намётанный глаз,
Он родины выполнит всякий приказ.
Ладога, Нарва, как снимки из ада,
И Ленинград – голод, кровь и блокада.
Ты кровь проливал в этом адском кругу,
Каждый метр земли шлёт проклятье врагу.
Окончен бой. Не слышно канонады,
И где-то рядом вновь поют цикады,
А над головою пули не свистят.
О чём мог думать молодой солдат?
Про дом родной, про берег Равзяка.
Как поживаешь ты, моя река?
Как там мои родители живут?
Они меня, конечно, дома ждут.
Родню увидеть бы, отца и мать,
А письма он – ну, не любил писать.
А потому-то он и не писал,
Всего лишь три письма домой прислал,
Что должен он выжить, себя убедил.
Три раза был ранен, но смерть победил.
В ранах в больничных палатах крутился,
К нашему счастью, домой возвратился.
Деду эстонцу всю жизнь благодарен,
Спрятал его, когда папа был ранен.
Время проходит, и боль улетела.
Справилось с ранами юноши тело.
Как память о прошлой военной главе,
Фашистский осколок носил в голове.
С лучшим другом, соседом-фронтовиком,
Он с детства дружил, давно с ним знаком,
В праздник застольную песню тянули
О том, как горели и как тонули.
«Выпьем за Родину, выпьем за Сталина...»
Это как память навечно досталось нам.
А однополчане в огне и дыму
Так часто во сне все являлись к нему.
Окна звенели, и дом содрогался,
Коль ночью в атаку ты поднимался.
В ладонях держу я медали отца,
И память со мной будет жить до конца.
Спи спокойно, отец. Жизнь достойно прожил,
А право на рай ты в боях заслужил.
Перевод М. ШАРОВА

Михаил Шаров

Две даты

В памяти нашей есть две эти даты,
Напомнят лишь только – по коже мороз.
Июнь сорок первый и май сорок пятый,
Кровавые реки и озеро слез.
Не плугом перепаханы поля,
Засеяны не рожью и пшеницей,
Осколками усеяна земля.
От Волги и до западной границы
Битвы жаркие. Превратности судьбы.
Постель и кров в простой солдатской скатке.
Встаёт земля от взрывов на дыбы,
Смерть с солдатами играет в прятки.
В час боя и в короткий миг затиший,
В рассветных красках, на закате дня,
Домишко перед взором с синей крышей,
Кров материнский, где ждёт бойца родня.
Там глухари токуют на опушке,
Под окнами дубок обнял сосну,
Там тишина, и не грохочут пушки,
Лишь птицы славят мирную весну.
Не за деньги и не за награды
Шёл через горы, по звериным тропам,
Через леса и водные преграды,
Свободу русский воин нёс Европе.
Берлин. Осколком кирпича в руке,
Сжимая древко полкового стяга,
Писал слезой, застывшей на щеке,
На стенке покоренного Рейхстага.
Он был своей работой упоен,
Как будто это высшая награда!
Развалинами удовлетворён
Сержант Васильев из-под Сталинграда.

***

Так вышло, что я не был на войне,
О ней я знаю из рассказов деда.
Знать, потому дороже мне вдвойне
Великий этот праздник – День Победы!
Трудно было мне понять все сразу,
Насколько тяжек был солдатский путь.
Пот и кровь. От них мутит мой разум,
И ни минуты, чтоб передохнуть.
Я не слышал грохот канонады,
Не знал, что значит на войне дружить.
Говорил мне дед мой без бравады:
«На фронте каждый очень хочет жить».
В памяти военные картины,
От бомбёжки оторопь берет,
Грохот боя, вой летящей мины,
Но есть приказ, и ты идёшь вперёд.
Фронтовики. Так мало их осталось,
Так далеки их боевые дни.
Им внимание – такая это малость,
В сравнении с тем, что сделали они.

Андрей Свириденко

Размышление о войне

У весны, у войны и у старой Земли
Одинаковый цвет и до боли знакомые лица.
Снятся ночью порою военные сны,
А кому-то всю ночь не заснуть, не забыться.
Чья-то память еще посылает вперед
Батальоны и роты, штурмуя преграды.
Лишь осколок под сердцем заснуть не дает,
Спят в заветной шкатулке боевые награды.
Севастополь, Одесса, Варшава, Берлин –
Сколько долгих военных дорог прошагали!
Осетин и узбек, белорус и грузин,
Мы в той схватке одним монолитом стояли.
А в глазах ветерана наболевший вопрос:
Неужели напрасно пережил ту годину?
В нашем доме тяжелый, пьянящий наркоз,
Так зачем было флаг водружать над Берлином?
Вновь у этой весны и у прошлой войны
Одинаковый взгляд и до боли знакомые лица.
Нет! Не зря вы прошли по дорогам войны,
И вы вправе судьбою гордиться.
Ведь нельзя ничего нам сегодня забыть,
Вспомним павших, окажем живым уваженье.
Надо верить, надежду иметь и любить,
В нашем доме наступит пора возрожденья.
У весны, у войны, у старушки Земли
Одинаковый цвет и до боли знакомые лица,
Ветеранов тревожат военные сны,
Ветеранам Второй мировой не забыться!

Геннадий Басов

Ветеран – старшина

Мало что от грома-воина
Осталось в ветхом старике.
Костюм лет тридцать, как покроен,
Висел на нем, как на доске.
В траве исчезла тропка к дому –
Жизнь одинокую влачил.
Вдруг от майора-военкома
Он орден Славы получил.
В боях под Курском и не знала
Шальная рота наперед,
Что старшина в обходе справа
Спасет от смерти третий взвод.
Средь полковых бумаг и маршей
Всегда есть место суете.
Его вот вспомнили сейчас лишь,
А он не помнил о себе…

Людмила Чепик

Эпизод войны

Мальчонка в белой рубашонке,
Наперевес по полю вскачь,
Бежал до дедовой избенки,
Как вдруг услышал чей-то плач.
И невдомек, малой мальчонка,
Откуда дым такой крутой?
В огне дедулина избенка,
И нет деревни больше той.
Тут «мессер» в небе появился,
Мишень на поле увидал,
Смеясь, строчить приноровился
И тут же крикнул: «Я попал!»
И заалела рубашонка,
Смешались волосы с травой,
Скулила рядом собачонка,
С пробитой лапой и спиной.
А «мессер» в небе покружился
И, развернувшись, улетел.
В округе черный дым стелился,
На рубашонке след алел.

Тропинка памяти

Бежала тропинка по чаще лесной
И пень повстречала под старой сосной.
Печально глядел он, вздыхал, не таясь,
«Ну что ты?» – спросила тропинка, смеясь.
«Когда-то я был величавой сосной,
То шел смертельный, неистовый бой.
Снарядом сразило, сломало меня,
И лес уничтожило пламя огня.
Осколков во мне, как песчинок, не счесть,
Свидетелем старым один я и есть.
Бесстрашно сражались солдаты в бою,
Погибли. А я в карауле стою.
Зачем воевали солдаты, скажи?
Погибло их сколько, храня рубежи?
Кто враг, что на русскую землю напал?
И вот что тропинке тот пень рассказал:
Давно это было. Всем сладко спалось,
Под утро явился непрошеный гость.
И стал с самолетов он бомбы бросать,
И жителей мирных казнить, убивать.
Сжигал он поля, города разрушал,
И смертью, и кровью совсем запугал.
И был до небес на сторонушке стон,
Хотел уничтожить Россиюшку он.
Как братья родные, народы сошлись,
К победе прорваться они поклялись.
И жизни своей не щадили в бою,
Поверь мне, я знаю, о чем говорю.
Четыре тяжелых годков шли бои,
Погибших не счесть, птицы петь не могли,
Беда в каждый дом ворвалась, не спрося,
Фашисты они. Вот и истина вся.
И все же расправила плечи страна
И, силы собрав, победила она.
Фронтам помогали и старый и млад,
И выжил в блокаде тогда Ленинград.
Погнали врага до столицы – Берлин,
И Красное знамя взметнулось над ним.
Победа! Гремело над всею землей.
..Засохну я скоро, и память со мной.
Ну, что ты! Об этом нельзя забывать!
Иначе-то горе вернется опять.
Отправлю скорее по белому свету
Поведать живущим историю эту!